Прими браслет рубинового цвета,
Носи его, прошу, и не снимай.
Пускай он через год, при первых лучах света,
Напомнит обо мне, ну а теперь - ступай.
Шатаясь, сделала неловкий шаг назад,
Беззвучно плакала и знала – все всерьез.
Готова ждать меня с войны и в дождь, и в град,
Она смотрела на меня сквозь стены слез.
Хотелось свидеться в родных обрывках сна,
Но ждут меня объятия дорог.
Взгляд бросил на часы: спешат, но мне пора…
Не торопясь дышать, я вышел за порог.
Хотелось бы вкусить прощальный миг любви,
Но вынужден уйти, ведь Родина зовет.
А где-то Сталинград, утопленный в крови,
Вернусь – как отвоюю, надеюсь, через год.
Я вышел из подъезда – в машине уже ждут,
Запрыгнул разом в кузов, присел и оглянулся-
Ты у окна стоишь… держаться – главный труд,
Чтоб не тревожить душу - сжав зубы, отвернулся.
Затлела папироса, спаситель - белый дым,
Он мне помог бы успокоить сердце.
Теперь, как никогда, почувствовал себя живым,
Ты лишь дождись с войны, открой мне эту дверцу.
Мы тронулись, и дальше ждет нас фронт,
Не сломленный, великий Сталин-град.
Пусть враг повсюду там скрывает горизонт,
Но мы не можем сдать и отступить назад.
* * *
Нас на вокзале ждал военный батальон,
Теперь для многих он на год роднее дома.
Раздали фляжки нам – и вот мы жадно пьем,
Выдали форму новую, а вместе с ней - истому.
В вагонах душно так, но не открыть окно,
А за стеклом развеян запах сладко-ивовый.
Солдаты спят давно, не слышно никого,
Лишь у меня в душе горит браслет рубиновый.
Прошелся слух, что скоро Сталинград,
А значит - скоро мы погоним грязных немцев!
Свинцом, штыком, руками, всем подряд
Я задушу, убью и загрызу всех иноземцев!
Эх, скоро-скоро это… да только не сейчас,
А значит, нужно нам набраться силы…
«Закрыть глаза и спать!» - отдал себе приказ.
Забыть бы хоть на миг про маячок рубиновый.
Но гул винтов разрезал сумрак ночи,
И две сигнальные ракеты взвыли ввысь.
Мгновенно приближалась крылатая цепочка-
То три немецких зверя в небе пронеслись.
Стальными иглами пронзало напряженье,
Ни слов, ни звуков не было в тиши.
Все ожидали старшины распоряженье:
«Взвод, поезд всем покинуть! Залягте в камыши!»
Но вражеские летчики промчались мимо,
Крестами черными блеснули в темноте.
Ах, если б знали мы, что нам тогда грозило,
То не посмел б никто и думать бы о сне.
По змейке поезда крадется тишина,
Увидел сновидение: к тебе иду в пагонах.
Ты улыбаешься, но отчего же так бледна?
В ответ мне голосом чужим: «Всем из вагона!!!»
«Всем из вагона!!!» - гаркнул старшина,
Но крик снаряда утопил его позывы!
Был кончен сон и начата война!
Вокруг остались только смерть и взрывы!
Горячая волна взвинтила все вагоны,
То паника иль боевой задор позвал нас в бой!
Товарищи, не мешкая, вскочили на перроны,
И вылилась река людей на рандеву с судьбой!
* * *
«Товарищи!» - кричали люди в мегафоны-
«За нами Родина! Отбейте Сталинград!
В бою добудете винтовку и патроны!
Ни пяди родной земли! Ни единого шагу назад!!!»
Нас переправили на лодках через Волгу,
Немало наших струсили, покинув строй,
Но знали твердо все, что на войне по долгу,
Советский я солдат, пускай и не герой.
Слезами черными летели бомбы сверху,
Бескрайний шум тонул в ошметках суеты.
С высоких берегов нас приносили в жертву,
То пулемётчики немецкие копили на кресты.
Мелькнули красным пламенем знамена,
Зовут идти за ними на врага!
Я подобрал винтовку без патронов,
Теперь в руках моих дальнейшая судьба.
Наш взвод рассыпался под огненной лавиной,
Я вжался в дерево, забывши, как дышать.
Товарищ рядом пал, захваченный могилой,
В руке сжимал обойму - патронов пять!
Безжалостно гремели канонады,
Немецкий зверь показывал оскал,
Он бесконечные в нас слал снаряды,
Но не ариец он, а только лишь шакал.
Послышались указы командиров,
Настал момент в атаку перейти:
Мы по траншеям с ростом исполинов
Спешили с проклятого берега сойти.
Заметалось советское знамя!
Разгорелся пожар меж руин -
Это русское жаркое пламя,
Собирает всю мощь из глубин.
* * *
Мы дрались за дома, за кварталы,
Каждый немец был выбит, убит!
В эру нашей священной расправы
Важен тот лишь, кто рядом стоит.
Стоном жертвенным кутался город,
В промежутках меж криков молитв
Я бежал под огнем пулеметов,
Их снаряды острей сотни бритв.
Сталинградские виды мрачнели,
Лишь горят меж руин огоньки,
Всюду войны лежали, хрипели-
Смотрят в небо пустые зрачки.
Послышались знакомые команды:
«За Родину! В атаку! На врага!»
Указ теперь был четким и понятным:
«Займите площадь, не пожалейте живота!»
Мы ринулись в бой одним целым:
«Товарищи, братья, вперед!
Винтовки, ребята, в прицел их!»
Но нам пустил кровь пулемёт…
Разрывались вокруг канонады,
Из ушей шла горячая кровь,
Воины шли под огнем беспощадным,
Погибали за Родину вновь.
Лавиной немецких снарядов
Устроили нам они тир,
Расстреляв пару наших отрядов,
В контратаку и звал командир.
Я успел лишь назад оглянуться,
И узрел, как бегущих солдат
Расстреляли… - не дал им вернутся,
Заградителей чертов отряд.
И упали на землю ребята,
Захрипели кровавые рты,
Ведь не знали родные солдаты,
Что погибнут от братской руки.
Оказавшись меж наших и немцев,
Посреди жесточайшей войны,
Я готов был погибнуть, но сердце
Умоляло жить ради жены.
Я укрылся за стенкой фонтана,
И оттуда, смотря сквозь прицел,
Сделал выстрел по немцу, и странно-
Пуля впилась, куда я хотел.
Оставалось четыре патрона,
Только сотни врагов впереди!
Не поможет теперь оборона,
Лишь рубиновый крест на груди!
Я расслышал меж стонов оружий,
Как кричал наш сержант вдалеке,
Вызывая на немцев обрушить,
Град снарядов с небес в кулаке.
Но фашисты вперед наступали-
Настигал нас прискорбный удел.
Мы теперь лишь на то уповали,
Чтоб начинался скорей артобстрел.
Ждать судьба не заставила долго,
И на нас сквозь густые клубы
Понеслась туча острых осколков,
Ставя крест на финале борьбы.
Я вцепился в винтовку руками
И прижался к земле, не дыша…
Гром снарядов катился над нами,
Он в сердца прорывался, круша...
Словно ангелы смерти упали,
Вжалась в пятки седая душа.
«Ближе к немцам! Хоть бы попали!»
Прокричал сержант в трубку, спеша.
Яркой вспышкой меня ослепило,
Гром сильнейший раздался и сник,
Только гул и кровавый затылок-
Вот что чувствовал я в этот миг.
Время медленно сжалось в потугах,
Все, что было вокруг – только бред.
Темнота стала близкой подругой,
Я погибну, не зная побед…
* * *
Томный гул и нещадное эхо,
Боль везде, что я чувствовать мог.
Между смертью и мною помеха –
Это стенка фонтана и Бог.
Кровь засохла на веках кусками,
Чтобы их получилось открыть,
Мне пришлось сделать это руками,
И глаза мои обмерли в миг.
Я лежал посреди целой бойни,
Все, кто были вокруг – мертвецы,
Этот мир уж не чувствовал боли,
Ее взяли себе те бойцы.
Снова кровь из затылка сочится,
Темнота забирает назад…
Остается мне только молиться,
Чтоб таким не нашел меня враг.
Вновь очнулся я только под утро
И услышал немецкий язык.
Разглядеть удалось, хоть и смутно,
Их экипаж покидал броневик.
Видно, фронт находился чуть дальше,
Коль расслабились фрицы зазря:
Разогрели еды, спят послаще,
Только зря не убили меня.
Их там семеро, может быть, восемь,
Но не хватит на всех патронташ,
Нужно выбрать лишь тех, кого проще,
Мне поймать бы фартовый кураж.
Я оперся винтовкой о стенку,
Попытался немного привстать.
Через боль я присел на коленку-
Мне теперь ни к чему убегать.
Сквозь прицел я увидел их лица:
Молодые совсем, ребятня.
Но война — это злая девица,
Я нажал на гашетку не зря.
Виновато затвор искривился,
Неисправна винтовка теперь,
В ней осколок снаряда забылся-
Словно ангел отвёл от потерь.
Бросил в сторону груду металла,
Из кармана достану свой нож.
Видно, вот он – момент для финала,
Ну, а коль пропадать – не за грош.
Мне теперь никогда не вернуться,
Я не выберусь, как ни крути,
Не смогу и к жене прикоснуться,
И домой мне не стало пути.
Но влетела на площадь машина,
Из нее офицер повалил,
И высокого, видимо, чина,
Коль пред ним каждый немец застыл.
Я увидел на фрице гранату,
И не жалко теперь помирать…
Не в бою ль честь погибнуть солдату?
Так за что им вообще воевать?
«Прощай, милая, знаю, так надо…
Я за Родину жизнь отдаю!
Для меня лишь одна ты – награда,
С твоим именем в бой я иду.»
Я не медлил уже ни секунды,
Через боль стал ползти сквозь тела.
И теперь, как бы ни было трудно,
Нужно лишь закусить удела.
Встав на ноги и выпрямив спину,
Я бежал на врага лишь с ножом,
Пусть я грешный наш мир и покину,
Но умру как мужчина – с мечом.
Я настиг вскоре их офицера.
Побледневший от страха боец,
Словно видел во мне Люцифера,
Понимал, что пришел им конец.
Нож ударил ему точно в горло,
Окатив меня кровью врага!
И теперь оставалось покорно
Ждать пока землю тронет чека…
Гром раскатисто шел через немцев,
От осколков их не сберегло.
А я чувствовал, как мое сердце
Наливается нежным теплом.
* * *
Вот и кончено все, что было,
Пройдет время и скроется след,
Только сердце её не забыло,
Как дарил он ей этот браслет.
Ровно год пролетел без ответа,
Не спала и гнала слезы прочь…
Она смотрит на лучик рассвета,
А в кроватке красавица-дочь.
Где-то в небе порхали две птицы,
Так легко, словно нету войны,
Они вестники новой страницы
У истории вольной страны.