По самому низу ее сарафана
Рассыпаны были цветы и горошки.
От взгляда ее становился я пьяный,
От речи ее было сладко... Морошкой
И солнцем, и северным лесом
Ее золотистые волосы пахли.
И словно небесный, волшебно-чудесный
Весь облик сиял. Но что это? Взмах ли
Крылатой беды над моей ненаглядной?
Я снова не свой, до беспамятства пьяный -
Бреду, ощущая пути бесполезность...
Исчезла... ушла... уплыла в неизвестность.