В дни гудящих сирен и глубокого смока,
Когда падшие ангелы спускались с небес,
Проезжает машина, спеша, мимо морга,
Человек потерял к этой жизни интерес.
И вот, сидя на крыше дома, вспоминаешь, каким ты был,
Пока томный запах алкоголя своей властею манил.
Образы семьи, собаки, годовщины свадьбы в голову приходят через раз,
Может быть не надо уходить в столь значимый и чудный час?
Прервали мои размышления люди, что кричали:"СПУСКАЙСЯ, ДУРАК"!
А я посмотрел в свою правую руку, взглянув напоследок в свой крепкий коньяк.
И только я решился шагнуть в бесконечность, прыгая в бездну всяких пучин,
Вспомнил, что такое человечность, когда меня забирали несколько бойких верзил.
Темнота... Помню лишь только, как меня спускали сын и отец.
-Пап, а что с ним будет?
-Не знаю, сын, но это полный п*****
Очнувшись в чужом месте, я почувствовал цепи в руках,
Но вошел мужчина в халате, и меня охватил страх.
"Позовите мою семью" - громко выкрикнул ему я в лицо,
Однако он помотал головой, словно видел меня наглецом.
"Суицидальные сеансы", работа с терапевтом я знал, что меня это ждет.
После этого можно прилично устроиться, если гугл, конечно, не врет.
И тут доктор задал мне странный вопрос:"Что было вчера"?
Я тихонько ответил, что, гуляя по крыше, беззаботно о чем-то мечтал.
Образ семьи увидел я снова, только было там что-то не то:
Кровавые трупы детей, жены взгляд суровый, что ходила в бардовом пальто.
Нет. Вы все время были здесь, лежали в палате,
А семьи у вас нет, вы убили их, зажав курок на автомате.
Казалось, в голову ударила алкогольная эйфория.
Господи, спаси и сохрани людей с глубокой шизофренией.