Утро раннее красным заревом
Опалило глаза князя Киева,
И очнулся Аскольд от видения
В боевом поту с испариною.
Ему снилось предательство ярое,
Что пронзят его стрелы-тысячи,
И мальчонка совсем вроде махонький,
Рассмеется злым смехом демона.
Князь лежит в полудреме, думая:
Что же значит сей сон таинственный,
Пред глазами текут видения,
Грудь пронзает тревога смутная.
***
«Брат-родимый, ты знаешь-ведаешь,
Что мой сон означает нынешний?»
Дир задумался, успокоить брата ли,
И сказать, что не верит в сказочки?
И отринув сомненье смутное,
Рассмеялся Дир с виду весело.
И сказал он Аскольду: «Издавна
Сны волшебные лишь волшебникам».
***
Но Аскольд все ходил в печалии,
Не казался сон ему сказочкой.
Да все грызло предчувствие ярое,
Как же быть? Опасаться надо ли?
***
Вот из Севера ветер гонится,
Странной бурей по полю стелется,
Дир с Аскольдом тревожно хмурятся,
За людей своих опасаются.
Скачет по полю рать со Севера,
Небольшая рать, смехотворная.
Олег-князь во главе с секирою
Скачет в Киев с малой дружиною.
А глаголет-то князь, что вещица-то
У него есть заморско-чудная
Обменять-торговать желает он
С великими братьями личностно.
Отказать Дир не смеет князю-то,
А Аскольд пока стерегается,
Спорят братья: идти на встречу-то,
Иль прогнать сих гостей непрошенных?
Сговорились пойти на очию,
Только чтоб глаз на глаз, не более,
Князь Олег усмехнулся лаского,
Говорит: «За кого же держите!».
Тучи небо закрыли полностью,
Воздух тут, что кисель заваренный.
Сердце бьется в тревоге смутною,
Князь Аскольд чует гибель скорую.
***
А на встрече, не тратя времени,
Окружила князей вся ратушка,
Князь Олег на руках с дитятею
Говорит: «Вот он – князь наследственный!».
И узнал князь Аскольд дитятятко,
Что во сне над ним насмехалося,
Только тут сей малыш напуганный
К дяде жмется, чуть не заплакавши.
И вонзились тогда в князей стрелушки,
Оборвали жизнь совсем краткую.
И заплакал тогда ребеночек,
Игорь первый, сын тогда Рюрика.